Научные труды
Бюллетень Сети этнологического мониторинга и раннего предупреждения конфликтов, N56, 2004
С террором невозможно мириться, потому что террор направлен против невинных людей и против человеческой жизни как высшей ценности. Трудно смириться с тем, что погибло так много красивых людей, большинство которых еще только начинали свою жизнь в этом скромном, но очень достойно выглядевшем городе Республики Северная Осетия. От имени всего сообщества российских этнологов и от имени членов Сети этнологического мониторинга я выражаю глубокие соболезнования всему народу Северной Осетии, включая членов Сети этнологического мониторинга Александра Дзадзиева и Льва Дзугаева, которые потеряли своих близких в этой трагедии. Мы выражаем соболезнования и поддержку президенту республики Александру Сергеевичу Дзасохову.
Россия не смирится с террором и одержит победу в этой трудной борьбе. В равной мере невозможно мириться с позицией, которая провоцирует, поддерживает и оправдывает террор или которая использует терроризм в утилитарных политических целях. Две недели после Беслана были наполнены не только выражениями соболезнования, но и размышлениями о том, какие уроки должны извлечь из случившегося общество и государство. Помимо уже высказанного экспертами по терроризму, политиками и рядовыми гражданами, отметим несколько направлений, которые необходимо отслеживать и которым следует противостоять в борьбе против терроризма. Речь идет не о правовых и организационных мероприятиях и даже не о политических мерах, а об идеологических и морально-нравственных сторонах феномена современного терроризма. Речь идет о более широком круге косвенно участвующих в производстве террора, без воздействия на который с целью нейтрализации или хотя бы ограничения его влияния победить терроризм невозможно.
Трудно подвергать мониторингу террористические акты, а тем более - их предупреждать, но мониторинг терроризма как общественного явления необходим, и предупреждать его можно. А в случае уже совершенного акта важно не позволить террористам достичь своих целей и минимизировать нанесенный ущерб, чтобы не поощрять продолжение террора. Эта ситуация реакции на терроризм также поддается мониторингу. Сеть этноконфессионального мониторинга должна выработать дополнительные индикаторы по этому направлению.
Беслан подтвердил, что у вооруженного конфликта и у террора есть не только исполнители и заказчики, но и более широкий круг сочувствующих, чья позиция поощряет террористов и ослабляет противодействие им. Терроризм против России и на территории России имеет моральную поддержку среди тех, для кого наша страна остается главным геополитическим соперником, и для тех, кто жаждет реванша в отношении бывшего "старшего брата". Воины холодной войны и бойцы против коммунизма никуда не исчезли: они просто стали борцами против России как "новой империи" или как страны - средоточия разных пороков. В составе "Американского комитета за мир в Чечне", особенно в его инициативной части, присутствуют более чем знакомые лица: Збигнев Бжезинский, Александр Хэйг, Макс Кампельман, Стефен Соларц, Гленн Говард, за ними следуют Мортон Абрамовиц, Николас Данилофф, Джон Данлоп, Пол Гобл, Пол Хенце, Ричард Пайпс, Питер Реддувэй, Маршалл Гольдман и еще пара десятков лиц, которые обязаны своей карьерой разного рода службам и занятиям, связанным с СССР и с постсоветскими государствами, включая новую Россию. Именно эти люди вместе с Американским институтом по исследованиям публичной политики (программа "Новая атлантическая инициатива" во главе с Радеком Сикорским) провели в декабре 2003 г. в Вашингтоне конференцию на тему "Катастрофа в Чечне". Отчет об этой конференции в Интернете вместе с биографиями выступавших - это программа продолжения вооруженной сецессии любыми средствами на Северном Кавказе и коллективный портрет ненавистников России, для которых прекращение войны в Чечне без ее отделения от России - это больше чем "трагедия чеченского народа", это - личная трагедия. Именно Бжезинский и Говард прибрали к рукам масхадовского пособника Ильяса Ахмадова и за предоставляемое скромное содержание манипулируют им в своих целях, именно они добились предоставления политического убежища этому активному участнику террористического сообщества Масхадова-Басаева. И это только два примера из деятельности так называемых общественных организаций в странах Запада, которые в изощренных академических и политических формулах поощряют террор против нашей страны.
Ясно, что пожизненная русофобия Бжезинского останется с ним до конца, как и мало вероятно, что прекратят свою борьбу с Россией те, кто посвятили этому делу значительную часть своей карьеры, получив генеральские чины, профессорские позиции и известность "ведущих специалистов". Но зачем нам, россиянам, будь это мои коллеги по экспертному сообществу, журналисты, издатели или чиновники, выдающие въездные визы, выражать подобострастие или простое равнодушие к взглядам и деяниям тех, кто отливает слова ненависти, убивающие не меньше, чем пули? Зачем переводить и издавать достаточно слабые научные и публицистические работы Пайпса, Бжезинского, Данлопа и других, если даже в самих США современное поколение считает их вымирающими мастодонтами холодной войны? Если бы я позволил себе даже малую часть такого же отношения к США, а тем более занимался бы антиамериканской деятельностью, а не наукой, нет сомнений, что у меня были бы серьезные проблемы в отношениях с коллегами из этой страны и с получением американских виз. Почему нет никаких проблем у таких антироссийских параноиков, как американец Бжезинский или француз Андре Глюксманн? Мне это непонятно.
Могу подтвердить, что после событий 11 сентября в США я и многие российские эксперты достаточно осторожно высказывались о причине и последствиях этой трагедии, дабы не затронуть патриотические чувства американцев. Эта нация, включая прессу и ученых, была консолидирована вокруг общей беды и обсуждала, как победить террористов, объявивших войну Америке. Подвергать сомнению эту установку было трудно, а извне - невозможно без того, чтобы не получить в ответ как минимум моральные санкции. Но тогда почему со стороны России столь аморфное отношение к тем западным ученым и политикам, кто до сих пор вещают, что ФСБ взорвали жилые здания в Москве, что Масхадов и Закаев не имеют отношения к Басаеву, что террористический акт в Беслане не есть часть международного терроризма? Почему ведущий радиостанции "Эхо Москвы" в разговоре с корреспондентом CNN о происходившем в Беслане старательно заменяет слово "террористы" на почти безобидные "захватчики", "боевики" и т. п., и это лицемерие не становится хотя бы предметом критики и более разборчивого отношения к размещению рекламы и к участию в передачах этой радиостанции?
Трагедия в Беслане стала моральным падением Запада, и не следует закрывать на это глаза. Западным экспертам и журналистам никто не дает установок, кроме их самих, их спонсоров и их боссов. Тогда правомерно задаться вопросом, почему газета "Уолл стрит джорнел" 8 сентября опубликовала статью Гарри Каспарова "Путин должен уйти", а после убийства Ахмада Кадырова поместила на своих страницах мерзкую статью Глюксманна, в которой он назвал этот теракт справедливым возмездием "ставленнику Москвы" и "подлинному террористу". При этом в распоряжении газеты был текст совсем другого содержания, посвященный этим же самым сюжетам, но он не был опубликован. Кто, кроме самого автора Каспарова, несет ответственность за откровенную клевету о продолжающемся уничтожении чеченских сел российской армией и за вытекающий отсюда подстрекательский вывод о справедливости возмездия в Беслане: руководитель бюро этой американской газеты в Москве или его боссы в главной редакции? В любом случае журналистское сообщество в России должно было выразить свое отношение к грубому выпаду влиятельной западной газеты против России и ее президента. Или в России и по отношению к России все дозволено?
Большой внешний круг симпатизирующих и моральных пособников террора против России теперь дополнился представителями новых членов Европейского сообщества, которые вышли из состава СССР или из числа его сателлитов с родовой травмой антироссийскости. Беслан показал, что у новых врагов России есть свои особо изощренные аргументы. Как считает автор книг о Чечне, польский обозреватель Хенрик Сухар, Россия виновата в том, что более 120 лет Польша отсутствовала на картах Европы, и поляки не забыли расстрелы польских граждан в Катыни: "Поэтому события в России мы оцениваем с учетом нашего прошлого, в котором накопилось много "незакрытых счетов", связанных с российско-польскими отношениями" ("Известия". 2004. 7 сентября). Кто же будет следующим в своем оправдании терроризма против России? Вполне возможно это будут украинские националисты, требующие от России "закрыть счет" по вымышленной цифре в пять миллионов жертв "голодомора" начала 1930-х гг., или прибалтийские энтузиасты получения репараций с России за осуществленную модернизацию этого региона в послевоенные десятилетия. С этими новыми реваншистами что-то нужно делать и им что-то нужно противопоставлять хотя бы на уровне научных аргументов и политического воздействия, а не оставлять без внимания опасные увлечения наказанием России через независимость Чечни.
Одним из аргументов внешних сторонников террора против России являются ссылки на мнения и писания самих россиян. "О том, что за взрывами домов в Москве и Рязани (?) может стоять ФСБ, писали российские газеты" - такими словами подтверждали свою правоту докладчики на вышеупомянутой конференции в Вашингтоне. "Но ведь об этом открыто пишут Политковская и Бабицкий?!", часто можно услышать от западных коллег в дебатах по Чечне. И поэтому "Уолл стрит джорнел" не случайно опубликовала статью Каспарова: казалось бы кому еще доверять, как не столь известному гражданину России? В том и состоит драма российского общества, что его элита не консолидирована вокруг некоторых базовых ценностей, как, например, непреложное признание Конституции и легитимности законно избранной власти, которые являются обязательными для ответственного гражданина. Само понятие "ответственный гражданин" в нашем общественно-политическом языке фактически отсутствует. Отсюда развязная в отношении государства и власти обработка радиослушателей "персонально вашего" Андрея Черкизова, слова которого через два дня почти дословно повторял мне московский таксист, выдавая их за собственное мнение. Вот уж где подлинный "рикошет", а не в телефонных звонках слушателей известной радиостанции.
С самого начала кризиса на Северном Кавказе более десяти лет тому назад высокопоставленные деятели, а не только ученые и журналисты, позволяли себе заявления, что "Чечню нужно отпустить", что "Чечня рано или поздно все равно уйдет", что "Дагестан мы можем потерять", что Северный Кавказ - это не Россия, и подобные разрушительные сентенции. Более того, российскую государственность подрывали не только вооруженные сепаратисты, но и местные националисты, сторонники разных "национально-самоопределительных" проектов, "народных движений" и даже "народных ополчений". Кстати, последние снова вылезли в Беслане из полулегального состояния и фактически были признаны федеральными и республиканскими властями как "освободители собственных детей". Если Конституция России не позволяет насильственное отделение ее территории и в ней не предусмотрены народные ополчения, то оба эти проявления (вооруженный сепаратизм в форме терроризма и народные освободители) есть вызов государственному порядку.
Я не ставлю в один ряд террористов и людей в тренировочных костюмах с автоматами, бегавших вокруг захваченной школы вместе с профессиональными бойцами спецназа. Но пока Северный Кавказ не станет жить строго по российским законам, его население будет страдать от хаоса и насилия, а его политикам не удастся обеспечить эффективное государственное управление, не говоря уже об успешной борьбе против террористов. Террор в Беслане снова обнаружил опасные проявления местных национализмов, которые могут спровоцировать вспышки межэтнического насилия - одной из целей террористов на Северном Кавказе. В газете "Известия" (07.09.04) уже появилась статья владикавказского профессора по поводу цивилизационной близости осетин к славянству и "решения снизу всех назревших проблем", связанных с "приходом с территории соседней республики терроризма". Под соседней республикой имеется в виду Ингушетия, которую снова обвиняют в агрессии. Эти местные взгляды мало чем отличаются от взглядов внешних пособников терроризма: все они ведут к разрушению основ государственного порядка в стране и внутри гражданского мира. События в Беслане должны раскрыть нам глаза на многое, что до сих пор оставалось незамеченным или воспринималось с благодушной терпимостью. События в Беслане не должны позволить возмущению и ненависти ограничиться верхушечными или низовыми трагическими глупостями.
Бюллетень Сети этнологического мониторинга и раннего предупреждения конфликтов, N56, 2004